***
Не каждый, кто знает слишком много, знает об этом (с)

Внешность: Темно-синее с серым платье. Теплое и закрытое – глухой ворот, подвязанный синей лентой, длинные рукава. Платье чуть ниже колен. Подол платья пышный и широкий, но без подюбника. Под платьем корсет, нижняя майка, панталоны и чулки. На ногах высокие шнурованные сапоги черного цвета и на низком каблуке. Волосы стянуты в высокий хвост и подвязаны узкой синей лентой, такой же, как и на воротнике.

Жизнь постепенно налаживалась. Тайлин привыкала к новому дому и сложившемуся порядку. Все же в Лебле было во много-много раз интереснее, чем в ее родном особняке, находившемся в достаточном отдалении от столицы ее Родины и являвшим собой чуть ли не замок, где томилась маленькая темноволосая «принцесса». Теперь «принцесса» шла куда хотела и делала, что ей в голову взбредет. Нууу… почти. Конечно же, Эрик как всегда не одобрял большую часть ее планов и пожеланий, поэтому от половины из них приходилось отказываться, а вторую половину отстаивать с боем. Ощущение полной свободы так же притупляла учеба в академии. Интернатрая система обучения предписывала ученикам находиться в школе всю учебную неделю – пять дней – и свободу от латвиджских стен они получали только в выходные, возвращаясь домой.
Дом у Руфуса был огромный и таил в себе множество тайн. Тайлин так и подмывало сунуть свой носик куда-нибудь, куда уж точно его совать нельзя. Да и сунула б, но Эрик успевал ее вовремя одернуть и отчитать. Нельзя подслушивать, нельзя рыскать везде и щупать оставленные кем-то бумаги, нельзя пытаться проникнуть в запертые комнаты. Так много всего нельзя. Эх, Эрик такой зануда. Все же счастье, что слуга даже по приезду в Лебле и после поступления в Латвидж, много времени уделял физическим тренировкам и на выходных пытался наверстать то, что упустил во время учебной недели.
«Уф, спасу нет. Так и пасет меня. Это нельзя, Тайлин. То нельзя, Тайлин. Тайлин, ты не ребенок. Бла-бла-бла», - морща свой аккуратный носик, герцогиня вышагивала по коридору, заложив руки за спину и размышляя, как бы с пользой для себя провести свободное время, пока Эрик, несмотря на еще прохладную весеннюю пору, махал мечом где-то во дворе. – «И не мерзнет же. Брррр…», - девушка поежилась и обняла себя за плечи, представляя как, наверное, холодно сейчас на улице без пальто или плаща.
Где-то впереди послышался шум, и Барма настороженно остановилась, но звуки не приближались, а отдалялись, и она ускорила шаг, чтобы за очередным поворотом выскочить на площадку перед парадной лестницей. Шум и суету, что было делом крайне редким в этом доме, вызвал скорый отъезд герцога.
«Ну надо же, торопится-то как. Не иначе пожар… где-то», - с сарказмом подумала Тайлин и побрела в обратном направлении, продолжая поглядывать по сторонам и высматривать что-нибудь интересненькое.
Шаг за шагом, герцогиня брела по коридору, вольно закинув руки за голову, потягиваясь и зевая, проходя мимо чьих-то покое, мимо безликих комнат, мимо кабинета герцога…
«Так, стоп! Кабинет дяди», - Тайлин сделала шаг назад и огляделась по сторонам.
Вокруг никого не было и можно было попытать удачу – дернуть за дверную ручку. Конечно, надежда на то, что герцог позабудет запереть кабинет была небольшая, но… вот же удача – дверь подалась вперед, открываясь и маня девушку тайнами герцогского кабинета. Тайлин раздумывала не долго и буквально через секунду уже прошмыгнула внутрь – лишь только убедилась, что в кабинете никого нет.
Кабинет Руфуса значительно отличатся от того, в котором обычно работал отец Тайлин, но обе эти комнаты притягивали своей таинственностью, словно величайшие тайны, сокрытые в умах герцогов оседали в них пылью на все предметы, и просто находясь здесь можно было почувствовать себя причастным к великим секретам. Ощущать все это конечно здорово, но лучше, конечно же, все тут побыстрее осмотреть и скрыть с места преступления.
Подойдя к книжному шкафу, Тайлин провела пальчиками по корешкам, а затем просунула ручку в щель между книгами и следующей полкой, нащупывая заднюю стеночку – вдруг, там за книгами что-то спрятано. Ничего интересного не нашлось, и Барма переключилась на герцогский стол. Пошарив на поверхности и не найдя ничего занимательного, Тайлин склонилась над ящиками, увлеченно роясь в кипе бумаг, испещренных странными знаками и содержащих непонятные приписки.
«Занятно».

Отредактировано Taileen Barma (2011-10-11 22:33:09)

Рассматривая листочки с замысловатыми письменами, Барма все никак не могла понять, что это за знаки. Они не были похожи ни на один знакомый ей язык, не говоря уже о том, что Тайлин не могла прочесть и понять суть текста.
«Аха, наверняка зашифровано. Ну конечно, дядя никогда бы не оставил что-то важное вот просто так, в столе, не позаботившись о том, чтобы его бумаги не смогли прочесть».
Сочтя бумаги хоть не первой важности, но все же заслужившими шифровальный код, а значит, содержащими неположенную для любопытных глаз информацию, девушка воодушевилась и с удвоенным рвением, начала рыться в ящике стола, склоняясь к нему и едва ли не залезая в него головой. Азарт затмевал разум, и Тайлин совершенно позабыла об осторожности. А зря.
Дверь кабинета распахнулась тихо, без скрипа – петли были смазаны на совесть – и появление в кабинете незнакомого мужчины Тайлин не услышала. Ну а так как носик, равно как и все мысли герцогини, был в ящике письменного стола, то и не увидела. Поэтому  когда где-то высоко над ней прогремел раздраженный мужской голос, герцогиня испуганно шарахнулась назад – раньше, чем сообразила, что позади не так уж и много пространства для отступления. Твердые деревянные полки врезались в спину, но не успела Тайлин поморщиться от боли, как поняла, что это не самая большая сейчас неприятность. Что-то непонятное, отдаленно напоминающее то ли вазу, то ли статуэтку и поблескивающее своими стеклянными гранями, слетело со стеллажа и устремилось аккурат на дядин стол.
«Черт!» - только и успела чертыхнуться девушка, а тело само уже инстинктивно рванулось вперед, в попытке ухватить летучую стекляшку. Но не только позади Бармы не было достаточного места для красочных пируэтов – рванув вперед, Тайлин врезалась коленом в открытый ящик, который с грохотом захлопнулся, а сама герцогиня повалилась на дядин стол, протягивая руки, чтобы подхватить падающий предмет. Стекляшка была поймана успешно, но и тут ловкость девушки в очередной раз изменила ей – она очень неудачно сбила этой злополучной вазой раскрытую чернильницу, плеснувшую чернилами в сторону неизвестного, лица которого Барма пока не видела.
Поза герцогини, равно как и все ее акробатические номера, были наверняка очень комичными, поэтому на щечках девушки медленно, но верно начал появляться румянец. Распластавшись на столе, она впивалась в злополучную стекляшку руками и таращилась сначала на темные брюки мужчины, затем на белую рубашку, поднимаясь все выше, пока не увидела наконец-то его лица.
«Нуу… хотя бы не на ковер пролила, и на том спасибо», - подумала Тайлин, сопроводив мысль неуверенной улыбкой.
Повисла пауза. Конечно, вот так вот лежать на столе, протянув руки и подгибая ушибленную ногу, было стыдно, но она уже лежала, а вот неуклюже ворочаться, опасаясь сбить со стола еще что-нибудь, было куда как стыднее. Но вечно лежать не будешь, тем более, мужчина был явно рассержен. Тайлин могла его понять, но это совсем не значило, что она готова была признать свою вину и принести извинения за все – и за то, что рылась в столе герцога, и за злополучную чернильницу.
«Ладно, лучшая защита – это нападение».
- А Вы кто такой, чтобы я Вам что-то объясняла? - проговорила Тайлин, поднимаясь со стола и с непринужденным видом, водружая на место только что пойманный предмет.
Спокойствие и равнодушие герцогини было обманчиво. Она нервничала и была смущена – это мог выдать румянец на ее щеках и то, как нервно она поправляла складки платья.
- Я – герцогиня Барма, - девушка гордо вздернула носик, - и не собираюсь ни перед кем отчитываться.
«А ведь он наверняка дяде расскажет. Вот же… Хм. Что же теперь делать?» - взгляд невольно метнулся в сторону двери – уж очень хотелось быстрее покинуть кабинет Руфуса, но мужчина преграждал путь.

О случившемся в кабинете Руфуса цирке, герцогиня нисколечко не сожалела. Да, было немного стыдно, что ее поймали. Да, она была раздражена тем, что ее напугал какой-то бестолковый мужлан. Но было среди всего это и нечто приятное – молодой мужчина получил по заслугам и теперь оттирался от чернил.
«Надеюсь, дядюшка не скупится на канцелярии и чернила достойные герцога», - внутренне злорадствовала Тайлин, посматривая, как незнакомец старательно трет перстень. – «Откуда у него такой? Не дешевый, наверное».
Впечатление мужчина производил весьма противоречивое. Тайлин все никак не могла сообразить кто он такой. Судя по тому, что он запросто появляется в кабинете герцога и не видит в этом ничего противоестественного, значит он либо какой-то приближенный родственник Руфуса, либо банальный слуга. Аскетичность его одежды и телесная ущербность – Тайлин показалось, что это узник подземелья случайно отмытый и приодетый в костюм – склоняли чашу весов к тому, что мужчина слуга, но дорогой перстень и в чем-то аристократичные черты лица говорили о том, что он может быть и дворянином, родственником.
«Хм… но в то же время, перстень может быть и подарком герцога или другого знатного и богатого человека», - размышляла девушка, бегло осматривая незнакомца. – «Хотя мало ли какие слуги у дяди. Тот же господин Луннет, производит весьма приятное впечатление. Кажется, он тоже дворянин. А этот… Хм… да и  у дяди Руфуса здесь вроде бы не так много родственников».
Недовольная рожа слуги-родственника-дворянина-простолюдина заставила и Тайлин скорчить презрительную гримасу. Важно скрестив руки на груди, она готова была нарушить ненадолго повисшую паузу и еще раз поинтересоваться, кто этот мужчина и что он здесь забыл. Герцогиня уж было приоткрыла ротик, чтобы что-то сказать, но незнакомец ее опередил. Да так опередил, что в глазах леди опять блеснули искры раздражения, которые недавно были подавлены любопытством.
- Эй! Какого черта?! – сжав кулачки, Тайлин угрожающе шагнула вперед, выходя из-за стола. – Я не служанка! Я – Тайлин Барма! – ткнув себя ладонью в грудь заявила девушка, чтобы показать кто именно тут «Я». – Дворянка! Герцогиня! Племянница Руфуса Барма!
«Как он посмел сравнить меня со служанкой?! Как только в голову пришло?» - очень хотелось залепить этому бездарю в лицо чем-нибудь тяжелым – он обращался к ней с такими грубыми интонациями.  Пусть даже он застал ее за делом, не совсем подходящим леди, это было непростительно. Тайлин не могла это так оставить.
- И я…
- Вы хотите, чтобы я помог вам и силой вытолкал из кабинета? Убирайтесь с глаз, я прослежу, чтобы наказание не заставило себя ждать, "Герцогиня Барма".
- А ну рот закрой, идиот! – в отличие от незнакомца, почему-то обращавшегося к якобы служанке на «Вы», Тайлин, немедленно классифицировавшая мужчину как «тупого слугу, позволявшего себе слишком много», сдерживать себя не собиралась. Она была в бешенстве. Кричать на нее, наставлять или отчитывать могли всего два человека – Эрик Рэй и Фредерик Рэй. Первый потому, что был не только слугой, но и другом герцогини, а второй имел огромное влияние даже на герцога, не говоря уже о его дочери. Бестолковая же черно-белая цапля, стоявшая в кабинете Руфуса и дерзнувшая выдворять Тайлин отсюда, такого права не имела.
Угроза дождаться герцога не подействовала на маленькую Барму совершенно. Если еще пару минут назад она косилась на дверь и думала, как бы отсюда убраться, то сейчас готова была принципиально врасти в паркет и не позволить выставить себя за дверь.
«Ну уж нет! А вот фиг тебе, морда бледная. Все равно дяде расскажешь, так что терять нечего».
- А вот давай. Давай дождемся дядю, - рычала девушка, упрямо глядя в серые глаза и стойко выдерживая свирепый взгляд мужчины. – Еще посмотрим, кого он накажет.
В своей правоте и победе на дядином суде Тайлин не была уверена, но незнакомцу не нужно было об этом знать.

С каждым сказанным словом, мужчина нравился Тайлин все меньше и меньше. Она и так не была тем человеком, кого окружающие сразу располагают к себе – Барма была девушкой крайне недоверчивой – а в сложившейся ситуации незнакомец, который, к слову, никак не желал назваться, не вызывал ни доверия, ни элементарной симпатии. Каждое его слово было оскорбительно и задевало гордость герцогини. Требовалось успокоиться и попытаться трезво оценить ситуацию – как бы то ни было, его не следовало пытаться подавить только силой авторитета герцогского титула. Он игнорировал ее высокое дворянское положение и смел обращаться к ней, как к простолюдинке. Грубил, нравоучал и не вел себя подчеркнуто уважительно – не было такого поведения, к которому Тайлин привыкла.
«Это я деревенщина? Это я не понимаю?» - внутренне Барма кипела. Да и внешне гнев четко отражался на ее лице. Ее раскрасневшееся личико то и дело искажали гримасы, когда девушка особенно сильно хмурилась или сжимала зубки, стараясь не пуститься в совершенно бестолковую и безосновательную брань. Но сдерживать себя было сложно. – «Вот бы ему голову пробить чем-нибудь. Чтобы вытекло из его тупой башки все гадливое содержимое», - бессилие подталкивало Тайлин к тому, чтобы распустить руки. Мужчина хоть и так же вспыльчиво реагировал на ее слова и поведение, но все же нисколько не уступал, а лишь только тыкал в лицо девушки ее несдержанностью и недостойным леди поведением.
Демонстративно прожигая мужчину взглядом, Тайлин вышла в центр комнаты, пропуская его к столу и стеллажам с документами. Ее щеки все еще алели, а дыхание было частым, выдававшим возмущение, но она уже немного успокоилась. Нет, она не простила эту бестолковую цаплю за дерзость – затаила обиду и пообещала себе, что поквитается с ним при случае, но сейчас нужно было избрать какую-то тактику. Если уж она не может осадить его прямо сейчас, то нужно хотя бы попытаться выудить из него хоть что-то, чтобы использовать в дальнейшем. Беда лишь с том, что для этого нужно было иметь трезвый ум, не затуманенный раздражением… но Тайлин старалась.
«Как хозяйничает», - Барма не скрывая заинтересованности следила за действиями мужчины, уверенно копошившегося на столе Руфуса и на полках его стеллажа. – «Наверно, имеет на это право. Поверенный дядюшки?»
- Видно и умом ты не блещешь, - шпилька по поводу умственных способностей больно уколола, но Тайлин постаралась пропустить ее мимо ушей и чтобы скрыть раздражение, сделала пару шагов по комнате. Это немного успокоило и отвлекло, даже несмотря на то, что мужчина не ограничился одно лишь этой репликой, продолжив сообщать Тайлин о ее якобы проколах.
«Аха, значит, доверенное лицо», - мужчина своей репликой дал пищу для размышлений и невольно подбодрил герцогиню.
- Во-первых, у вас недостаточно причин утверждать, что я рылась в вещах дяди, - она села в одно из больших кожаных кресел, добавлявших какой-то особенный шик кабинету герцога Барма. – Часто люди видят совсем не то, что есть на самом деле, особенно, когда… у них проблемы со зрением, - в интонациях девушки все еще слышалось раздражение, но голос стал значительно тише, и, позволив себе двусмысленную фразу, она язвительно ухмыльнулась. – Во-вторых, поверенный дядюшки – который все никак не хочет представиться леди, как подобает настоящему джентльмену – все равно расскажет ему о том, что видел. Причем, изложив именно свою точку зрения, а не реальные факты. В таком случае, мне выгоднее очная ставка, а не тихий поклеп невоспитанного служки, - улыбка стала шире и наглее. – В-третьих, не всегда то, что кажется очевидным, на самом деле является таковым.
Тайлин на мгновение замолчала и склонила голову на бок, демонстративно осматривая мужчину с ног до головы и как если бы он был сейчас перевернут в пространстве.
- И да, мы ждем дядю, - после небольшой паузы подытожила герцогиня, старательно нагоняя на себя спокойный и безмятежный вид, хотя внутренне напрягалась, готовясь к очередной порции оскорблений со стороны мужчины.
«А он приедет еще не скоро… Хмм.. Ну что ж. Я все равно никуда не тороплюсь – заняться мне нечем, а Эрик освободится только ближе к вечеру. Посмотрим, что это тут за цапля и потренируем выдержку».

Отредактировано Taileen Barma (2011-11-05 17:58:23)

Расправившись с бумагами и последовав примеру девушки, мужчина уселся во второе кресло, и теперь чтобы видеть его, Тайлин приходилось немного поворачивать голову в бок. Это было не очень удобно во время разговора, но так как им, вполне возможно, предстояло долго просидеть в кабинете Руфуса, было весьма кстати. Чтобы не смотреть на этого служку, не требовалось отводить взгляд в сторону – достаточно было всего лишь сесть прямо и изобразить скучающий вид. Так Тайлин и поступала время от времени, пока мужчина читал ей очередную проповедь о том, какая она маленькая, глупая и совершенно несмышленая.
Теперь его слова уже не так сильно раздражали герцогиню. Во-первых, унялись гнев и волнение от того, что этот бездарь застал ее на месте преступления, а во-вторых, как только он мысленно перешел в разряд «прислуга», стал если уж не пустым местом, то чем-то вроде мебели.
Тайлин совсем не относилась к слугам плохо, но чтобы заслужить ее уважение и внимание, нужно было как-то выделиться из общей массы людей прислуживающих ее отцу или дяде. Но даже и тогда Барма крайне редко показывала свою симпатию. Там где загородный особняк с прилегающими территориями – это целый мир, а все люди, подавляющее большинство из которых просто служащие отца – это все твое общество, поневоле начинаешь искать что-то близкое среди этих, казалось бы, совершенно незначимых людей. Но управляющий – господин Фредерик Рэй, никогда не позволял юной герцогине забывать кто она, а кто все остальные вокруг нее. Это вдалбливалось маленькой леди с самых ранних пор, и даже если глубоко в душе Тайлин была против того, что милая добрая кухарка – это просто кто-то, кто готовит им пищу, признаться в том, что она хочет видеть в ней свою любимую тётушку, герцогиня не могла.
Здесь же, в Лебле, все было иначе. Здесь Тайлин уже не была очаровательной принцессой, которая могла делать все что ей вздумается, особенно если отец не отсутствовав в командировке. Среди столичного общества она была всего лишь одной из многих важных персон, привлекательной для чужих глаз лишь тем, что она иностранка и родственница герцога Барма, но не более того. Мириться с этим было крайне непросто. Графу или графине не скажешь что-нибудь вроде «пошел вон!». Приходилось подавлять свою агрессию и терпеть огромное количество ненавистных людей. Но этот тощий и бледный господин, как выяснилось, был то ли безродным совсем, то ли низшего дворянского сословия. Поэтому в конфронтации с ним Тайлин чувствовала себя уверение и смогла даже немного расслабиться.
«Ну-ну… как заговорил-то. Не важно дальняя или близкая родня, но все же родня. Да и много вы знаете о том, почему я здесь», - Тайлин бросила очередной взгляд на мужчину и ухмыльнулась, хотя вслух своих слов озвучивать и не стала.
О причинах, по которым отец отправил ее в соседнюю страну, герцогиня могла только догадываться. Все это выглядело так, как будто он исполнял ее мечту вырваться из-за стен особняка, но Тайлин не могла поверить, что Николас Барма так легко расстанется с ней. Уезжая, она улыбалась и делала вид, что счастлива, но в душе ей больно было оставлять отца на Родине, где в любую минуту могла разразиться гражданская война. Он все делает для ее блага и нужно быть ему благодарной – принять его решение, пусть даже это больно и так тяжело.
«Много ты понимаешь, бестолковый служка», - взгляд Тайлин стал сердитым. – «Хлопоты дядюшки с лихвой оплачены. Не получи он чего-то действительно ценного, в первый же день выставил бы меня за дверь. Ну а раз так… то пусть терпит», - доля ненависти досталась и дяде Руфусу.
«Да-да, контактируй, веди дела. Тешь себя надеждой, что ты нужен герцогу, а я тут всего лишь капризная кукла. Вот только незаменимых слуг нет, а наказать дочь герцога не так просто. Ну хотя бы из политических соображений. Это тебе не служанку розгами выпороть».
Развеивать заблуждения мужчины Тайлин не стала. Она сидела в кресле, храня молчание и игнорирую самое его присутствие, лишь только изредка переводя на него взгляд и рассматривая как какую-нибудь вазу, пыльную и унылую, но каким-то чудом заслужившую право стоять на полке великого герцога.
Время шло и тишина, царившая в кабинете навевала лишь только скуку. Было бы совершенно бестолково потратить весь день, сидя в кабинете дяди и пялясь в стенку… или на «вазу».
- А чего такой тощий? Не кормят что ли? – с ехидством поинтересовалась наконец Тайлин, нарушая тишину.

С каждой минутой, проведенной в этом кабинете – тихом, пыльном и недружелюбном, Тайлин все больше склонялась к тому, что решение ждать здесь дядю Руфуса было поспешным. Под действием бушующих эмоций и из присущего ей упрямства, она готова была просидеть здесь весь день. По крайней мере, в тот момент, когда решилась на это. Но скучная обстановка, воцарившаяся в кабинете герцога в тот момент, когда его капризная внучатая племянница замолчала, заставляла задуматься над целесообразностью тратить этот день на бестолковые просиживания в кресле в неприятной компании. Это был выходной. День, когда она могла вырваться из строгой, учебной атмосферы академии и делать то, что она хочет, а не выполнять предписанное правилами – ходить на занятия, вежливо общаться с сокурсниками и носить эту отвратительную школьную форму. Но теперь день отдыха тратился на какого-то унылого господина, упрямого и невоспитанного – посмевшего общаться с герцогиней в непозволительном тоне. Это удручало.
«Если уйду, он обрисует все дяде не так, как было на самом деле», - Тайлин нахмурила тонкие брови и перевела взгляд на мужчину как раз в тот момент, когда он ответил – если вообще можно было назвать это ответом – на ее ехидный вопрос.
Слова тощей цапли были оскорбительны и задевали за живое, но на этот раз Тайлин смогла сдержать гнев и не позволила ему вырваться наружу громкими криками, хотя пальчики так напряженно впились в подлокотник кресла, что побелели костяшки.
- Наверное, это потому, - цедила сквозь зубы Тайлин, в то время как в глазах ее горела ярость, - что неизвестный мне мужчина, встреченный в кабинете дяди, не заслужил тактичного к нему обращения, - она резко поднялась из кресла. – Ибо настоящий джентльмен поможет леди, попавшей в неловкую ситуацию, и не будет акцентировать на этом внимание; будет мил и приветлив; представится ей и пообещает всегда быть в ее распоряжении. Но это касается только воспитанных молодых людей. Со скотом же герцогине следует разговаривать, как… - она качнула головой, кивая и делая небольшую паузу, - … со скотом.
Это могло задеть и оскорбить незнакомца, но герцогине было уже все равно. Ей было совершенно не важно даже то, что дядя наверняка услышит из его уст гнусную клевету, и Тайлин, не представившей свою версию произошедшего первой, придется перед ним оправдываться – в лучшем случае, или даже понести какое-то наказание. Обидно, досадно, но…
- Бестолковая чернь, - буркнула Тайлин уже себе под нос и, резко развернувшись, направилась к двери. – Желаю приятно провести остаток дня, - с издевательством проговорила девушка, хватаясь за медную ручку, украшенную замысловатыми узорами.
Массивная дверная створка закрылась за разгневанной Бармой с грохотом – Тайлин постаралась вложить максимум сил, хлопая дверью. Жаль, что она не слетела с петель, но гнев, вложенный в это действие, успешно выплеснулся на предмет неодушевленный, пусть даже ни в чем не виноватый – лучше, чем если бы пострадала какая-нибудь мимо проходившая служанка.
«К черту! Пусть говорит дяде что хочет. Я – герцогиня! И я не боюсь какого-то унылого, тощего идиота. А если дядя посмеет наказать меня… если хоть пальцем посмеет прикоснуться, он пожалеет об этом».
Звук быстрых шагов эхом разносился по коридору – Тайлин спешила в свою комнату, чтобы накинуть плащ и выйти на улицу. Гнев и раздражение вынуждали ее искать поддержки у Эрика, которому Барма торопилась рассказать о том, что с ней произошло.