Задание первое:
Персонаж: Вайолет Кроуфорд
Принадлежность: Нечисть
Вид: Вампир
Внешность: Если темным вечером вы вдруг встретите где-нибудь в подворотне невысокую девушку, прикрывающую нижнюю часть лица воротником грязного оранжевого плаща до колен, усыпанного заплатками, то вполне возможно, что этот как раз Вайолет, уходящая с места очередного преступления. У вампирши каштановые волосы до лопаток сзади и до плеч спереди, с частичками запекшейся крови на криво обрезанных концах, рваная челка. Глаза у нее желто-оранжевые, мутные, с узкими темными зрачками. Девушка любит похвастать белыми острыми зубками, особенно их самой выдающейся частью - продолговатыми клыками, которые порой режут губы по неосторожности. Как и большинство вампиров, имеет очень бледную кожу, через которую проглядывают вены, артерии. Предпочитает простые, не напичканные блестками наряды непременно темных цветов.
Способности: Кроуфорд способна пить чужую кровь, извлекая при этом для себя немалую выгоду - энергию, необходимую для восполнения сил и жизни. В большинстве случаев она совсем не беспокоится о своих жертвах и нападает на тех, кто ей чем-то понравился. Вайолет может превращаться в летучую мышь и летать, пусть и не очень часто делает это. Обладает еще парочкой возможностей из обычного вампирьего арсенала - высокой скоростью и силой. От скуки вампирша ищет среди народа кучку более-менее интересных личностей и следит за ними, применяя все свои способности, в итоге либо разочаровывается и “выпивает” несчастного, либо радуется и все-равно обескровливает, что добавляет ей силушки богатырской и таланта к писательству, так как кровопийца - любительница историй, и не может не отметить свое новое приключение посиделками с гусиным пером и пергаментом.
Заслуги: Ничего особенно примечательного в списке заслуг Вайолет нет, но парочку неприметных отыскать можно. К примеру, худо-бедно написанный ею сборник историй, поражающий своей мрачностью и одновременно глупостью. На самом деле все эти сказочки не с потолка взяты, а совершенно правдиво пересказаны не очень-то трудолюбивой вампиршей. Есть еще довольно немалое количество жертв, падших от ее клыков, но при этом еще ни одну из жертв Кроуфорд не обратила в себе подобное существо - за ненадобностью.
Задание второе:
Наклепала.
Задание третье:
- Эй, господин, куда это Вы так спешите?.. - слышит он насмешливый голос сзади.
И вот уже тонкая, невыносимо бледная ладонь с цепкими длинными пальцами обхватывает его шею так внезапно, что даже дыхание от липкого ужаса перехватывает. Он кричит так громко, как только может. Кажется, просит пощадить его, ругает То Существо самыми грязными словами, рыдает - но его никто не слышит. Все слуги мертвы, его семья, его дорогие дети - все они сейчас не более чем кучки костей, обхваченные тугой, сухой кожей, лежащие с перекошенными лицами и в неестественных позах в самых разных углах поместья. Он, пытаясь спастись от судьбы, видел их. Видел, потому что искал; но искал не всех - лишь его милых отпрысков с такими же алыми глазами, как и у жены. Бедная малышка Мария, его старшая дочь, лежала в своей кровати, с головой накрытая цветастым одеялом. А Карл!.. О, несчастный Карл! Его закатившиеся глаза и широко открытый от страха рот он будет видеть даже после смерти.
“Почему?” Теперь он знает ответ на этот вопрос. Определенно, есть только одна причина всего этого безумия - жуткая скука Того Существа, и отдельная, из-за чего все умерли - Ее разочарование. И в этом втором отчасти виноват именно он. Потому что не сумел заметить того, что творилось у него под носом, прямо в ее голове, раньше, потому что разочаровал... И в самом деле, больше Этого Существа в смерти своих дорогих чад он винит только самого себя. И сейчас он наверняка отплатит за это своей собственной жизнью...
- Нельзя уходить. - мягко улыбается она. - Господин, какой же Вы трус!
Он согласен, и только поэтому горько усмехается из последних сил, хотя наружу вырываются одни лишь булькающие всхлипы - Это Существо, не особо заботясь, смахнуло со столика дорогую вазу и теперь старательно выводило острием осколка на его шее какие-то полоски, из-за чего у него вряд ли получится что-то сказать, скорее всего он через пару минут уже сгинет. Перед глазами, среди почти сплошной темноты плывут высокомерные рыжие огоньки - чужие глаза, ищущие в его, замутненных, что-то от того прежнего господина, который так приглянулся ей своим распутством и жестокостью. Жутко больно. Настолько жутко, что он уже молит кого-то неизвестного о скорой смерти. Но секунды тянутся до смешного медленно. “Какая несправедливость” - с иронией думает он.
Наконец окровавленный осколок отлетает куда-то в сторону. В похолодевшие плечи впиваются еще более холодные пальцы Того Существа.
- Нет-нет-нет! - причитает она. - Сколько же крови утекло! Хотя, я сама виновата...
Она на самом деле жалеет о том, что решила помучить его - он видит это в глубине узких кошачьих зрачков, с досадой смотрящих туда, где бьется нервно, будто от страха, еще живая жилка, полная живительной для нее влаги. Существо наклоняется к нему, еле ощутимо выдыхая прямо ему в ухо, накрывая своим плащом будто покрывалом перед сном, пусть и не умышленно. В шею впиваются длинные острые зубы. Наверняка белые, отстраненно подмечает он, пытаясь в последний раз пошевелить пальцами. Не выходит, и остается лишь продолжать смотреть на темноту, откуда не исчезли еще огоньки, полные нескрываемой скуки...
Скоро он перестает не только видеть, но и дышать.
***
- Это грустно. - признается вслух она, оторвавшись от тела. Но ее, естественно, никто не слышит. Да и не нужно - все эти слова пусть и правда, но настолько очевидная, что в ней нет смысла. Это все-таки очень грустно. И, без сомнения, оттого намного более привлекательно.
Подходила к своему завершению зима. Та самая, которая сыплет морозными снежинками во все стороны, поселяя в душе ледяные сосульки равнодушия. Этот человек тогда привлек ее своей жестокостью. Сразу, в тот самый день, когда он, ухмыляясь, приказал высечь старую служанку лишь за то, что та посмела поднять на него взгляд слепых глаз, отчаянно ищущих понимания. Она не увидела бы этого, если бы не искала что-то новое - повседневные прогулки по местам встреч низов общества ей наскучили.
В его доме всегда царила тишина. Всепоглощающая, превращающая поместье в иллюзорно заброшенное. Тенями ходили слуги по коридорам, жались к стенам, стремительно бледнели - стоило только их хозяину пройти мимо. Единственными, кого он любил, были его дети, Мария и Карл. То единственное, что осталось у него после смерти жены. Стоило лишь копнуть поглубже, как она узнала это. Но как? Как этот человек, лишившись всего в одночасье, снова прошел путь к власти? Как он стал таким жестким, как сталь?.. Это заинтересовало ее, заставило наблюдать за ним сутками.
Она убивала. Много убивала. Не разрезала чужие тела, вырывая жуткие крики из истерзанных тел, но приносила не меньшую боль - осушала человека, выпивая его до последней капли. И сейчас даже не так интересна была кровь, как ее обладатель. Его хотелось не убить, нет, но... Раскрыть, заставить рассказать, изменить, а потом опустить настолько низко, насколько можно. Заставить этого сурового человека молить о пощаде, смириться с тем, что ему не убежать от судьбы. У его детей ведь были замечательные глаза. Красные. Но не его. Его глаза были серыми и холодными - точь-в-точь как те самые зимние льдинки. Его дети были совсем на него не похожи - добрые и заботливые, они проводили дни, забившись в свои пустые скучные комнатушки, в которых гнетущей тишины было не меньше, чем в коридорах.
Она не больше двух месяцев потратила на изучение жизни поместья и его хозяина. Теперь она знала все, что только нужно для слежки. Летала за жестоким человеком всюду, куда бы он ни пошел, а ночами все думала, что же в итоге сможет выпытать... Но в конце концов она попалась. Попалась, но осталась в живых. Сероглазый хозяин поместья повел себя странно - просил ее об обращении в вампира. Глупый! Он действительно надеялся окончательно изменить свою жизнь?.. Даже жаль было.
Теперь она проводила дни в этом же скучном поместье. Не то чтобы она не могла уйти, просто не хотела - ее цель так близко, так вкусно пахнет, притягивая к себе, что пренебрегать почетным статусом гостя просто невозможно. А ее ведь все боятся. Также жмутся по углам, удивляясь тому, что их господин впервые привел кого-то в дом. В этом доме собрались одни трусы, в самом деле! Особенно ее не любят Мария и Карл - убегают к себе, отобедав как-то слишком уж быстро, прячутся даже больше, чем обычно, закрывают двери и окна. И все лишь бы не видеть, чем становится их отец.
Он стремительно теряет былую привлекательность, рассказывая ей все, что хотелось узнать. У них договор. "С меня история, с тебя - укус." - сказал он как-то раз. А она согласилась. Так нелепо, но, тем не менее, правильно. Потому что терпеть уже невозможно - она чуть ли не дрожит от нетерпения, хочет знать его личную страшную сказку.
Он похудел, побледнел, перестал быть загадкой, но... У него все еще есть его "льдинки". Она цепляется собственным взглядом за них каждый раз, когда он находится близко, выискивая прежние огоньки зимы. Но их нет. Льдинки стремительно тают, выцветая, становясь блеклыми. Ей это не нравится. А значит, пора заканчивать.
Вот последний рассказ. Он снова улыбается. Каждый раз, когда вспоминает, он так улыбается - криво, показывая ненамеренно желтоватые зубы. А она слушает его, не пропуская ни одного слова.
Оказывается, он совсем не такой, каким казался. Он такой же добрый, как и его мерзопакостные детишки, такой же трусливый, как и слуги. Совсем не такой, каким она его хочет видеть. И потому разочарование накрывает ее с головой, позволяя скривиться с отвращением. Даже он, вовсе не такой, как другие, в итоге перестал быть кем-то особенным. Жалкое насекомое, которое надо бы раздавить. Что она и сделает, причем по его просьбе.
- Я выполнил свою часть сделки. Сможешь ли ты? - спрашивает он.
- Конечно! - привычно улыбается она. И встает, выходя из комнаты. Оборачивается, бросив на него последний взгляд, прямо около двери и говорит через порог: - Сегодня.
В этот же день все заканчивается. Она пьет много крови и уже не понимает, какой вкус чувствует на губах. Человек за человеком, но нет того, кто сейчас нужен для того чтобы с этим покончить. Она с особым удовольствием мучает отпрысков хозяина поместья, замечая на их лицах неподдельный страх смерти.
"С меня - укус, с тебя - история."
Она обещала лишь укус, ничего больше. Но с другой стороны - с этих и укуса до смерти хватит. Она не сказала, кого будет кусать и сколько их будет. Обращать тоже не обещала.
И, несмотря на это, немного неприятно видеть в чужих водянистых глазах айсберги обиды. Айсберги тоже стремительно тают...
Она и его долго мучает - надеется, что не такой уж и жестокий человек одумается и скажет что-нибудь действительно нужное, то, что она хочет услышать. Не его глупая история! Но он уже ничего не может говорить, да даже если бы и мог - не сказал бы.
Последние лучистые льдинки тают под напором ярких огоньков, стекая по осунувшемуся лицу слезой из серых глаз. Это по-настоящему грустно.
Отредактировано Violet Krawford (2012-10-28 22:41:58)
=) - веселый валькирий
