Кажется, я ее испугала, - Шерон последний раз обмахнулась веером, а затем сложила его и сжала в ладони.
-Простите, я не хотела причинять вам беспокойство, - улыбнулась юная леди самой очаровательной своей улыбкой.
Рейнсворт понимала, почему так обескуражила девушку. Выглядела она, мягко говоря, странно: раскрасневшаяся, в глазах растерянность. Без Брейка. Не дай Боже, еще и прическа растрепалась...
-По пустоте в коридоре, оно началось уже давно и идет в самом разгаре…-вежливо ответила собеседница. Она тоже выглядела порядком обеспокоенной, чего нельзя было сказать по ее цепи.
–Вы тоже опоздали?-пара любопытных глаз внимательно осмотрела юную госпожу.
-Проспала. -Коротко ответила Шерон, не изменившись в лице. Вот так, Шерон. Скажи правду и устыдись своего поступка. Позорище...
-Кхм...Быть может, все-таки войдем внутрь? Лучше поздно, чем никогда, - Шерон ненавязчиво прервала праздную беседу и напомнила о волнующем вопросе. -Придется помешать остальным, однако нас вполне могли хватиться. Шерон вспомнила о бабушке и представила, как та, образно выражаясь, расстроилась. Надеюсь, по затылку веером не получу, все-таки подросла и уже леди, -мелькнула унизительная мысль.

Не то чтобы Гил не был расположен вести беседу в таком состоянии, но обратный путь до Пандоры они проделали в гробовом молчании. Причин на это было распрекрасное множество. Во-первых, говорить с пленницей ему было попросту не о чем. Господи, да и о чем разговаривать с приговоренной к смерти, тем более мучительной? Спрашивать последнее желание как-то не с руки. Да и не та организация, которая прислушается. Да, герцог свято блюдет заповеди. Ага, как же. Просто не было желания.
Во-вторых...во-вторых, Найтрей был порядком зол на шедшую рядом сотрудницу. Нет, конечно, при желании он мог бы и заставить злость исчезнуть, но вкупе с тем, что милая собачка этой особы прокусила ему руку...Нет, конечно, рефлексы человека медленнее, чем рефлексы животного, но...Молодой человек до последнего надеялся, что девушка каким-то чудом заставит свою Цепь приумерить пыл. Не рассчитал. Ах, какая досада. Бедный Гил - ещё пара шрамов будет и на руке. Лишь бы Оз не заметил. Чушь какая-то.
По приближении к главному входу обнаружилось ещё одно обстоятельство, от которого было с чего замолчать, если бы он вдруг заговорил. Шэрон. Интересно, почему она до сих пор не на обсуждении того, какой бантик идет Барме, а какой не идет? Ворон стиснул зубы, параллельно пытаясь придать лицу максимально беззаботное выражение. Аж скулы судорогой свело. Он поклонился, впрочем, не упуская из вида Вайлет:
- Добрый день. - он так же адресовал эти слова симпатичной незнакомке рядом с Шэрон.  "Черт, что за чушь?" Руку он предусмотрительно спрятал за спину, дабы никто не заметил окровавленный платок - слишком много вопросов это вызовет. А у Гила на данный момент было одно желание - сдать уже кому-нибудь рангом повыше девушке - нет, не Свен, молодой человек не доверял ей ни капли - а кому-то другому. И не Шэрон, разумеется, ибо не хотел подвергать девушку опасности.
Жизнь вообще занимательная штука. Гилберт как-то не учел то количество крови, которое требовалось для того, чтобы упасть в обморок. И поплатился за это обмороком (о,О). Естественно, при этом он вовсе не следил за тем, как и за что цепляются его руки в попытке удержать равновесие.
P.S. далее, милые дамы и господа, в отыгрыше давайте волю своей фантазии Х) Разнообразим унылый быт ролевой Х)

19 июля, вторник, после полудня.
Ветрено, без осадков. Достаточно холодно для летнего месяца.

Блэкстоун. Комната Моргана ------>

     Подойдя к парадному входу, Морган увидел две маленькие группы людей. В одну входили две девушки, стоящие у открытых дверей. Одна из девушек держала, точнее, нервно сжимала в руках веер, а другая стояла на шаг позади неё, видимо, почтительно пропуская спутницу вперёд. Вторая группа выглядела гораздо более необычной, а потому заинтересовала Моргана больше. Молодой человек с сильно вьющимися тёмными волосами, одетый в чёрный плащ, приветственно кланялся девушкам у дверей, пряча одну руку за спину. Как заметил младший Блэкстоун, на то была причина: похоже, рука была в далеко не лучшем состоянии, поскольку её сильное кровотечение не смог скрыть кусок ткани, которым она была обмотана, да и сам этот «лоскуток» до того пропитался кровью, что трудно было понять, чем он был изначально. Узнать его не составило труда. Гилберт Найтрей, о котором так любят пошептаться… впрочем, о ком не любят? Морган знал историю с Вороном, но не собирался в ней копаться, относясь к Гилберту просто как к бывшему сокурснику и старому приятелю, что было взаимно. Встречаясь в коридорах, они обменивались кивками, и этим ограничивалось, поскольку слоняться без дела в этом здании не приходилось. Вторым членом группы была девушка с ярко-рыжими, даже красноватыми волосами, держащаяся рядом с брюнетом так напряжённо, будто её кто-то заставил его сопровождать, и она мечтает как можно скорее отсюда убраться. И довершало картину хрупкое белоголовое создание, которое могло быть как молодой женщиной, так и юношей, которого не так уж давно перестали называть мальчиком. За спиной у создания висела гитара, а рядом находился крупный пёс, впрочем, пёс лишь с первого взгляда. Все пятеро, несомненно, были контракторами. Цепь рыжеволосой особы, не желающей здесь находиться, была неактивна до странности, будто заморожена. Похоже, заблокирована. Да и даже не будь этого, она отличалась бы от других.
     «Незаконный контракт,- не слишком уверенно «поставил диагноз» Морган. Изначально Цербер позволял ему видеть только наличие или отсутствие Цепей, и только пятилетние исследования этих существ научили его отличать активных от неактивных, паразитирующих на своих контракторах от в какой-то степени подчинённых их воле, другими словами, различать законные и незаконные контракты.- Вероятно, в схватке с ней этот молодой человек и получил свою рану. Её оставили в живых… Хотят освободить от контракта?»- Морган, хотя и размышлял об этом, по привычке оценивая ситуацию, понимал, что это не его ума дело, хотя это и дело Пандоры. Возможно, потом от него и потребуется какая-то помощь, но пока, на этом этапе, незачем вмешиваться, тем более не понимая до конца, что происходит. Но тут Моргану невольно пришлось в каком-то смысле присоединиться ко второй группе, поскольку Гилберт, с которым он как раз поравнялся, вдруг опасно побледнел и начал заваливаться назад, пытаясь нащупать руками какую-нибудь опору. Младший Блэкстоун, резко изменив маршрут, быстро сделал несколько шагов вбок, моментально сообразив, что рыжая особа вполне может не проявить никакой заботы о потерявшем сознание спутнике, а существо с собакой, если проявит, при своей миниатюрности, да ещё с гитарой за спиной, вряд ли удержит его, по крайней мере, в одиночку. Морган оказался рядом как раз вовремя, чтобы подхватить падающего брюнета под мышки. Привычно встряхнув головой, отбрасывая с глаз чёлку, он поднял глаза на спутника раненого, который с большей вероятностью мог заинтересоваться, что за «бродяга» вдруг возник рядом. Впрочем, на бродягу Морган был похож не больше, чем сам раненый. Теперь, когда представилась возможность рассмотреть вблизи белоголовое создание, он в очередной раз поразился «фокусам» судьбы. Девушка-зима, которую он дорисовал сегодня, и это создание могли бы быть если не двойняшками, то близкими родственниками. Одинаковые тонкие черты лица, будто выточенные изо льда лица, холодный взгляд, бледная, почти призрачная кожа… Но были, разумеется, и отличия. Существо с гитарой было одето совсем иначе, имело особенно яркие на фоне бледного лица алые глаза, а главное, было реально. Морган не подозревал, что такие существуют. Конечно, он знал об альбиносах, но таких необычных альбиносов ему ещё не приходилось видеть даже на иллюстрациях к книгам. Но, несмотря на это, его взгляд в сторону белоголового создания был коротким, хотя и внимательным, поскольку младший Блэкстоун уже через секунду мысленно одёрнул себя: «Нечего рассматривать людей, будто животных в цирке!».
     - Извините,- обратился он к существу с гитарой,- я подумал, что вам, то есть вашему спутнику, возможно, понадобится помощь,- что-то ему подсказывало, что фраза вроде «наверное, вы бы не справились» здесь неуместна. Да и не любил он такие фразы. Внешность обманчива. Откуда он может знать, на что способны его случайные знакомые, если можно их так назвать? И не узнает ли он о способностях этого белоголового создания благодаря тому, что его голова станет завтраком для пса, похоже, и бывшего Цепью альбиноса, вернее, одной из её форм.

«Похоже, они все вообще забыли о моем существовании... Хах, Удача меня точно любит!» «Замечу, это уже попахивает нетрадиционной ориентацией. Ведь мы с тобой всегда величаем ее как Госпожа Удача» «Это называется благосклонностью богов, Бьякко» «Язычница! Еретичка! На костер неверную!» «Чу! Боюсь, боюсь, боюсь… Хах, ну ладно, хватит дурачиться... пора действовать...»
Красные глаза потемнели, не смотря на то, что вокруг было достаточно света – это значило, что она либо злится, либо настроена крайне серьёзно. Выхватив меч из ножен рыжая понеслась в сторону главных ворот резиденции. Охранники не ожидавшие каких-то активных действий со стороны Вайлет не успели ничего сделать. Девушка отточенным и молниеносным движением перерезала одному из них сонную артерию. На дне темно-красных глаз сверкало почти безумие. Она уже не могла остановиться... Еще один удар - такой же тонкий, но глубоко-смертельный порез симметрично предыдущему и мужчина упал мертвым на землю...
Таким же образом покончив с остальными охранниками девушка старатанула с территории Пандоры с такой скоростью что любой профессиональный спринтер позавидовал бы ей...
«Какие же вы все глупцы. Меня раздражает ваша самооценка...»

--------» Куда глаза глядят...

     - Простите...Не стоит ли занести его в здание? Там ему окажут помощь,- это произнесла девушка с веером. Судя по выражению лица, эта юная леди очень переживала за «господина Гилберта», как она его назвала.
     - Д-да… Нужно. Он ранен и видимо серьезно,- на то, что белоголовое создание с гитарой тоже обеспокоено, указывали не только эти слова, обращённые к девушке с веером и звучащие как мысли вслух, но и то, что несколько секунд она тоже поддерживала потерявшего сознание брюнета. В этот короткий промежуток времени она и младший Блэкстоун смотрели друг другу в глаза, недоумевающе моргая, а затем оба отвели взгляд.
     Морган не стал строить догадки, почему они волнуются. Во-первых, причин могло быть множество, от человеческого сочувствия до «связей больше дружбы», во-вторых, его это не интересовало. Кроме того, возникла довольно крупная проблема, на которую пришлось переключить внимание. Рыжеволосая девушка, до того спокойно стоящая в стороне, вдруг резко сорвалась с места. «Вот чёрт…- чувствуя тяжесть «господина Гилберта» на руках, который лишал его возможности её задержать, Морган наблюдал за убегающей рыжеволосой девушкой с окровавленным мечом в руках, с помощью которого она расчистила себе дорогу.- Точно незаконный контрактор»,- растерянно подумал он. Необходимости зарисовывать её в блокнот не было, да и руки были заняты. А будь они свободны, незнакомке, скорее всего, пришлось бы остановиться. Или бежать с пулей в ноге, что, вероятно, отразилось бы на скорости бега.
     - Гилберт…
     Хотя Морган, несомненно, был вовсе не Гилбертом, он скосил глаза в сторону белоголового существа, услышав этот зловещий шёпот, больше похожий на змеиное шипение, а на голос, который он услышал до того, не похожий вовсе.
     - У них были семьи, Гилберт. Эти смерти и несчастье только на твоей совести.
     Почему Гилберта считают виноватым в смерти охранников, хотя убила их сбежавшая рыжеволосая особа, Морган тоже не стал задумываться, только мимоходом отметив: «Наверное, это он был за то, чтобы оставить её в живых и привести сюда. Вот и её благодарность». Но эта догадка могла быть и неверной. В этой ситуации появлялось всё больше непонятного. Впрочем, острой необходимости разбираться во всём здесь и сейчас не было. Да и белоголовое создание, которое, пожалуй, единственное могло в этом помочь, сердито закурив, направилось ко входу в здание. Вздохнув, младший Блэкстоун сделал самое разумное и полезное, что он мог сделать в этой ситуации, а именно молча поднял Гилберта и понёс его следом. Ему, если клыки укусившего его зверя не были смертельно ядовиты, ещё вполне можно помочь, в отличие от охранников, лежащих на земле в лужах собственной крови.
     «Нередко взгляд притягивает не только приятное, но и далеко не такое,- растерянно подумал Морган, быстро, но осторожно пробираясь сквозь небольшую толпу людей, высыпавших наружу сквозь открытые двери. К счастью, они расступались, хотя и с нескрываемым любопытством и беспокойством рассматривали потерявшего сознание брюнета.- Похоже, он и здесь довольно известная личность… Или временно стал таким из-за своей раны».

------> Пандора. Гостевые комнаты

Начало игры
21 Июля
День, 12:00 - 16:00
Погода: Тепло и солнечно
Вайолет,тихонько напевая себе под нос знакомый мотивчик, направлялась к парадному входу в Пандору. Было довольно тепло, потому девушка оставила свою накидку у себя в комнате, радуясь солнышку. В руках будущая сотрудница Пандоры несла несколько листков, которые в недалеком будущем должны были гордо именоваться документами. И что, спрашивается, я здесь делаю? - щурясь, думала Кроуфорд. - Хотя, сегодня тихо, тепло, и никто из нашей группы не додумается сюда идти... Если присмотреться, то местечко очень уютное. Убедив себя в том, что ни сад, ни тренировочный зал не смогут в этот день обеспечить ей покой больше, чем парадный вход, девушка прислонилась к почти холодной стене и стала рассматривать листочки. Их было немного, штук пятнадцать-двадцать, но вскоре Вайолет предстояло исписать мелким почерком их все, потому она никак не могла взять себя в руки и начать заполнять хотя бы один лист. Помотав головой, девушка упрямо уставилась на небо, будто надеялась, что оно заберет все бумажки, а вернет их, сделав за нее всю работу. Нет, так нельзя. - уговаривала себя Вайолет. - Какой позор! Мне же не тряпку в руки дали, в самом деле! Надо прекратить это лодырничество, а не то можно сразу паковать вещички.
Кроуфорд с самого утра никак не могла заставить себя заполнить несчастные листы. Она с кровати-то еле встала, что уж говорить о работе! Девушка честно пыталась выполнить задание, но ей везде что-то не нравилось: в комнате было слишком жарко, в столовой - слишком людно, в саду орудовали насекомые, в тренировочном зале даже присесть было некуда - везде прыгали мужчины с саблями и мечами... Успокаивало то, что дело не было безотлагательным и могло подождать денек-другой. Вайолет со вздохом опустила руку с будущими документами. Постою здесь немного, быть может немного остыну... День вроде бы прекрасный, ужасного ничего не произошло, все совсем как обычно... 
Кроуфорд решила еще немного постоять, размышляя о предстоящем деле, будто ожидая чуда, которое смогло бы отвлечь ее от злополучных пятнадцати страниц.

21 июля 1830 года,
День, 12:00 - 16:00
Тепло и солнечно.
Лебле, Улицы Города-------->

Где-то глубоко внутри себя, но Эск все же позволила себе представлять «Пандору» тайным обществом, чья база находится где-нибудь под землей, а вся столица внизу изрыта ходами, словно огромный муравейник. В фантазиях девушки были изменчивые тени и отсветы свечей, плотно подогнанные друг к другу камни, легкая запыленность и, возможно, множество дверей из добротного материала, все как одна похожие на другую. Что было за каждой из них – думать страшно. Разыгравшееся не на шутку воображение, может быть как последствие недавно пережитого шока, вырисовывало крупными мазками четкие контуры дубовых столов, многочисленных ящиков и… чудовища, томящиеся где-то внизу.
Все-таки, наверное, Луфар сморило на этой жаре. Платье прилипло к спине и… ощущение было не из приятных. Плюс ко всему она оставила дома свою старую грязно-синюю выцветшую ленту, которой можно был худо-бедно подвязать волосы. Девушка ощущала себя разбитой, кубиками, что расшалившееся дети вывалили из коробки на засаленный пол и разбросали по углам. Всю дорогу она и мисс Берст провели в молчании, последняя явно не была настроена на разговор. Эскарина бы тоже не тужила, если бы не дикое желание трещать без умолку, хотя бы чтобы как-то заполнить образовавшуюся внутри пустоту. С опозданием до нее дошел тот факт, что они убили его. Того мужчину, что сотрудничал с чудовищем. Как бы там ни было, хотя «Пандора» и успела прийти на помощь, помогли они не всем. Луфар особо остро осознала, что ее спасли от смерти те же убийцы, правда они носят другие имена. Кому-то приходится убивать, чтобы другие жили спокойно, верно? Если так, то у Эск был веский повод сомневаться, с теми ли людьми она соглашается иметь дело.
Говорят, если хочешь что-то прятать – прячь на самом видном месте. Все, то успела нарисовать себе юная разносчица, дало трещину и рассыпалось остывшим пеплом. Пандора вовсе не была и в десятую часть такой таинственной, какой должна была быть организация в любых хороших книгах. Однако, не лишенная некой помпезности, она потрясала воображение Луфар, которой чаще приходилось видеть однообразные покосившиеся очертания домиков бедного района, и заставляла несчастную часто моргать и сжимать бледными пальчиками ткань латной-перелатаной юбки.
На выходе из экипажа Эск благополучно навернулась и упала бы, если бы графиня любезно не поймала ее за шкирку. Наверное, она все-таки не была такой плохой, какой хотела видеть ее курьер. Или же во всем искала выгоду и творила добро во имя собственного кошелька и прочего.

Бедняге Луфар казалось, что в этот день все происходило ну уж слишком быстро. Вот она только-только входит через массивные в здание, а вот уже графиня Берст куда-то улетела на крыльях неотложных дел и оставила ее наедине с, как Эск показалось, не менее озадаченной юной девушкой -может быть новой сотрудницы.
Должно быть, когда входишь в здание «Пандоры», на человека должен накатывать благоговейный трепет, легкое возбуждение, как после дури, и, вероятно, толика страха. Эскарина же чувствовала усталость. Она наваливалась на нее со стен, как волны, что идут по луже, когда кинешь в нее камешек. Усталость, страх и постоянное напряжение. Девушка готова была поклясться, что ее нос уловил еле заметный металлический запах крови, что тянул от каждого, кто тут находится. И, буквально физически ощущая, что и сама погружается в этот липкий шлейф, Луфар хотела поскорее убраться отсюда. Отдергивала она себя лишь мыслью, что ей это все просто кажется, перенервничала и все такое… Но, так и не могла сдержать нервное передергивание лопатками и ползущие вниз уголки тонких губ.
И все же, надо было показать себя с хорошей стороны: готова к сотрудничеству и вполне адекватна. В целом, Эск сама не была уверена в этих двух пунктах. Поэтому, оставалось лишь нервно улыбаться и протягивать потную ладошку для рукопожатия, чтобы хоть за кого-нибудь зацепиться.
- Эск Луфар, мисс. Пожалуйста, скажите, что от меня требуется?

Отредактировано Esk Lyfar (2012-07-24 11:05:12)

Чудесно…. Просто великолепно!
Эск нервно облизала пересохшие губы, не замечая того, что вцепилась в руку несчастной сотрудницы, словно хотела сломать ей запястье. Луфар понравилось ее имя. Вайолет Кроуфорд… Круглое, словно стеклянный шарик с цветастыми пузырьками внутри, его было приятно проговаривать про себя. Все такое перекатывающееся, оно позволяло отвлечься хоть на минуту. Часто ли вам приходится держать на кончике языка столь сферообразное имя? Хотя, образы чудовищ пульсируют на границе сознания тоже не каждый день. Наверное, девушке стало бы легче, если бы она высказала кому-то все накипевшее за сегодняшнее утро (в разумных пределах конечно). А после, можно было бы продолжить держать под языком это замечательное имя. Было бы здорово еще выпить чего-нибудь горячего. Отец часто заваривал дома какой-то порошок… из имбирного корня(?). Хотя, Эскарине и не было холодно, по спине ползли предательские мурашки, а кончики пальцев дрожали так, как если бы курьер была уже дамой в возрасте. У всех старушек дрожали руки. Интересно, от того ли это, что они повидали столь много ужасного за свою долгую жизнь? У престарелых герцогинь трясутся руки?
Силой заставив мысли не улетать в другую сторону подобно расписанному яркими красками воздушному змею, Эск поспешно отпустила руку Вайолет и, кашлянув, постаралась не тараторить и удерживать себя от перепадов интонаций в голосе, порой доходящих вплоть до звенящих высоких нот второй октавы.
-Да-да, конечно, как скажите мисс…
И все таки, ее мнением интересовались. Это льстило.
Но, было несколько неразумно доверять опрос свидетеля тому, кто никогда этим не занимался. А Луфар очень не хотелось пересказывать потом снова и снова, пока в горле не пересохнет. К тому же, во время многочисленных повторений на историю налипнут различные придуманные подробности, ненужные приукрашивания. А сказки хороши, лишь в том случае, если имеешь дело с детьми. Да и те в наше время слишком рано взрослеют, чтобы любить истории про фей и красные башмачки.
Поэтому, легче всего было соглашаться с нехитрым предложением Кроуфорд, позволить увести себя к диванчикам, наверняка обитым какой-то дорогой, еще не ведомой Эск, тканью с строчками золотых ниток. А даже если их не будет – все равно, уж больно хочется присесть.
- Думаю, так было бы удобнее всего. Ведите, мисс Кроуфорд.
И все же, хорошее у нее было имя. Оно могло бы принадлежать какой-нибудь девушке из хорошей истории, а в кармане бы у нее лежала волшебная палочка, слегка сдвинутая на тыквах. Жаль, что события происходят не на страницах затертой книги в мастерской отца.
В душу закралось смутное беспокойство за родителя. Ох, если бы он сейчас был рядом! Эскарине было бы в разы легче, если рядом были бы уставшие серые глаза Клода. Однако об этом не могло быть и речи! Нельзя его втягивать, нет нет!
Поскорее бы все это закончилось… Хочу домой.
Но, вряд ли заварушка была таковой, если бы закончилась быстро. Поборов желание вцепиться пальцами в рукав Вайолет, чтобы не потеряться и ощутить некое подобие защищенности, Луфар позволила себя увести.
И пусть спрашивают о чем хотят. Все расскажет.

---->  Пандора. Гостевые комнаты.

----------> Парадный вход

Обычно Найтрей любил те моменты, когда не нужно было спешить - чаще всего это время наступало ночью или же тогда, когда нужно было сидеть и ждать. Тогда появлялось время подумать или вовсе позволить своим мыслям побродить где-то далеко, что в последние годы было для него совсем уж непозволительной роскошью. И за этот день такая ситуация наступает для него уже во второй раз - и, по иронии судьбы, именно тогда, когда Гилберт, пожалуй, с удвоенным энтузиазм взялся бы за любую работу с головой, чтобы заполнить эти "провалы" бездействия хоть чем-то, чтобы просто не позволять коварным мыслям вновь и вновь закрадываться в голову. Но какое занятие можно было найти себе в карете? Ничем, хоть убейся - или в окно смотри на однотонные пейзажи, накатывающие тоску... В задумчивости Гил прислонился к дверце и посмотрел вперед, насколько позволял нынешний ракурс. На мгновение появилась безумная мысль занять место кучера и вести карету самому - но, усмехаясь самому себе, он сразу откинул эту глупую идею. Да, можно было легко отвлечься от зловредных мыслей - работа эта требовала повышенного внимания и максимальной сосредоточенности, но... а кучера куда, сюда, на его место? А если с Крольчихой опять что-то случится? Нет уж, как бы ни была эта мысль заманчива - надо признать, что она никуда не годится. Даже там не сбежишь от ставших уж слишком навязчивыми эмоций.
Но, тем не менее, это не мешало сидеть ему с каменным выражением лица. Гилберт не мог посмотреть на себя со стороны, но он знал, что на его лице - ни одной дрогнувшей черточки, ни ранее, ни теперь; сказались годы тренировок, и это выражение Гил благополучно зафиксировал. Тогда - чтобы показать, что ему не больно, когда он получал очередное ранение на тренировках, теперь... и теперь так же. С одной лишь разницей, что боль, которую он сейчас ощущает, отнюдь не физическая. Что, безусловно, было отвратительнейшим моментом - физические раны можно исцелить, про них можно забыть, в конце концов, а что делать с этими угнетающими чувствами? В конце концов, обычно, когда люди испытывают сильные эмоции, они выражают это жестами, взглядом, словами, действиями... а он не мог сделать даже этого. Хотя, признаться, безумно хотелось хотя бы просто сжимать пальцы до неприятного хруста, окидывать беглым взглядом карету снова и снова, постоянно вертеть головой будто в поисках чего-то и тарабанить пальцами по дверце. Прищурить глаза, устало прикрыть их, вздохнуть, сжать руки в кулаки... Но, черт подери, не позволяло воспитание и примитивные правила этикета. И просто знание того, что он не должен показывать своих эмоций.
Хотя безумно хотелось. Время от времени ему приходилось одергивать себя, когда рука привычным жестом тянулась к карману плаща, где хранилась очередная пачка сигарет. Он пытался забыть о них - но не мог и этого, и даже этот казалось бы мелочный момент его ужасно нервировал. Со злостью Найтрей одернул край плаща, сдержав секундный порыв достать пачку и выкинуть ее к чертям за окно. Ох, поистине странные вещи творит с ним страх.
Кажется, ему всё же удалось отвлечься - оставшееся время он сидел неподвижно, надвинув шляпу на лицо и устремив взгляд куда-то в пол - и очнулся только тогда, когда карета, дрогнув, остановилась, а голос кучера возвестил о прибытии. Издав что-то вроде тихого вздоха облегчения, Гилберт поднялся, самостоятельно открывая дверцу и выбираясь наружу. Поколебавшись, он обернулся и подал руку девушке, стараясь не смотреть ей в глаза - сейчас, когда злость и гнев медленно улеглись, он ощущал что-то вроде чувства вины... и перед кем? Но если уж искать виноватого, то иных вариантов не существует - он сам виноват. Он и только он. Не смог уберечь господина, хотя клялся в этом самому себе. И сейчас... черт, сколько раз за эти несколько часов он говорил себе прекращать думать об этом?